- Рено де Шатийон
-
Рено де Шатийон
Рено де Шатийон и патриарх Антиохии (миниатюра из манускрипта XIII в.)
Рено де Шатийон (также же Райнальд, Ренольд и т. д. де Шатильон; фр. Renaud de Châtillon, в старых транскрипциях Renauts, Rainaults и т. д. de Chastillon) (1124 — 4 июля 1187) — французский рыцарь, участник Второго крестового похода, князь Антиохии (1153—1160).
Детство и юность
Об этом периоде жизни Рено почти ничего не известно. Рено родился около 1125 (1126). В походе короля Франции Людовика VII в 1147-9 гг. он участвовал уже взрослым человеком, то есть в возрасте 20 лет или чуть старше. Место рождения, скорее всего, Шатийон-на-Луане или Жьен-на-Луаре; его отцу принадлежали оба эти имения. Рено не имел больших перспектив дома, поскольку был вторым сыном, а потому сама судьба указывала ему путь — на Восток.
Благочестивое паломничество
Рено оказался в числе тех немногих счастливчиков, кому повезло добраться до Сирии, где в марте 1148 г. его сюзерен нашел гостеприимный прием у Раймунда де Пуатье (дяди жены) и его молодой супруги, Констанс, внучки основателя княжества Антиохийского, Боэмунда I. Вероятно, Рено участвовал в набеге князя Раймунда на соседний мусульманский Алеппо (Халеб, или Галеб) вместе с другими рыцарями из-за моря и, очевидно, показав себя с хорошей стороны, вызвал расположение Раймунда.
У одного из мусульманских хронистов встречается упоминание об участии Рено в роковом для Раймунда сражении с войсками атабека Алеппо Нур-ад-Дина 29 июня 1149 г. и о краткосрочном пленении Рено. Он вполне мог поступить на службу к Раймунду после провала 2-го крестового похода (лето 1148 г.) и отъезда Людовика во Францию (после пасхи 1149 г.)
Miles gregarius
Miles gregarius — наемник. Таким термином «почтил» Рено в своей хронике Гильом Тирский (у нас принято Вильгельм Тирский), не удосужившись, к нашему сожалению, дать словесного портрета. Гильом не скупился на описания важных людей, которых зачастую никогда не видел, но вот для портрета Рено, которого, безусловно, знавал лично в 70-е годы XII века, слов пожалел.
В роли наемника на службе у короля Иерусалима Бодуэна III (очевидно, с 1149 г. после плена в Алеппо, если факт вообще имел место) Рено очень скоро оказался в довольно сложной ситуации: он разрывался между долгом и зовом сердца, причем и потому еще, что долг приходилось выполнять далеко на юге, где с начала 1153 г. шла осада Аскалона, а объект страсти находился в Антиохии — тоже далеко, но на севере. Как видно, Рено приглянулся не только теперь уже давно покойному князю Антиохии, но и княгине. (Очевидно, Рено соответствовал тогдашнему идеалу мужчины — отличался высоким ростом и спортивным телосложением; хотя это, разумеется, только догадка.) Кроме того, у него, похоже, завелись неплохие связи среди местного нобилитета. Так или иначе, сватовство его было успешным, несмотря даже на то, что Констанс, вдова, формально не имела права сама решать свои марьяжные вопросы. У нее было два сюзерена: кузен, король Бодуэн III, и император Византии Мануил I Комнин. Второй даже предложил своего кандидата.
Так или иначе в 1153 г. Рено женился на Констанс и стал князем-регентом при ее старшем сыне. (Всего у 25-летней Констанс к тому времени было 4 детей: самый младший — его иногда ошибочно считают сыном Рено — погиб в битве при Мириокефале, в 1176 г., сражаясь в армии Мануила I.)
Князь Антиохии
В период с 1153 по 1156 гг. Рено как государь огромной, населенной преимущественно православными греками, или ромеями Антиохии (с 100 000 чел. или даже более жителей она считалась вторым или третьим городом христианского мира), воевал сначала на стороне тамплиеров и императора Мануила (интересы совпали) против соседа с севера, армянского князя Фора (Тора, или Тороса), а затем уже с ним против греков Кипра.
Нападение Рено и Фора на Кипр в 1156 г. (иногда называют 1155-й) считают чудовищным злодеянием, ведь Кипр был христианским и принадлежал Византии. Вместе с тем, Мануил обещал Рено заплатить за укрощение Фора, но слова не сдержал. Дело же было сделано, а война, как известно, стоит дорого. Рено, как видно, залез в долги и ему пришлось искать средство рассчитаться с кредиторами. Поскольку его нерадивым должником оказался Мануил, Рено решил нанести удар по его владениям, и владениям богатым.
Если оставить в стороне этические соображения и эпизод с патриархом Антиохии Эмери де Лиможем, которого князю пришлось подвергнуть довольно изощренной пытке ради получения денег на подготовку экспедиции, с военной точки зрения, цель была выбрана просто превосходно, а операция проведена вполне успешно: местный стратиг Михаил Врана был разгромлен в сражении и попал в плен к Рено и Фору. Экономический эффект предприятия превысил все ожидания, хотя точных данных нет. Как бы там ни судило православное население Антиохии князя за поход, положение его, похоже, упрочилось.
Скоро, однако, далекий сюзерен Мануил неожиданно приблизился: Фор и Рено ошиблись в расчетах, если думали, что император до них не доберется. Он пришел, и, по выражению летописца, франки «испили чашу позора». Рено пострадал меньше, но и ему пришлось каяться и простить прощения. В 1158-9 гг. Мануил нагнал страху на всех в регионе (король Бодуэн III всерьез опасался визита императора в Иерусалим), в том числе и на мусульман Сирии, естественных врагов Рено.
Однако император ушел, а долги и враги остались, и Рено принялся устраивать набеги на сравнительно бедные турецкие территории. Денег, судя по всему, остро не хватало, а ходить за добычей приходилось все дальше. По выражению одного хрониста, князь «не снимал железного кафтана». Один из рейдов в 1160 г. (иногда называют 1161-й) стал роковым: 120 всадников и 500 пехотинцев во главе с Рено угодили в окружение. Князь сражался до тех пор, пока под ним не пал конь. Отказать Рено в храбрости не могли даже враги. Перевирая на свой лад иностранное имя, Renaud, они назвали его prince Arnaut — Арно, или Арнаут. Имя впоследствии стало нарицательным.
Небытие
Так можно охарактеризовать в жизни Рено период с 1160/1 по 1176 гг., который князь провел в Алеппо в качестве пленника. За эти 15 или почти 16 лет многое произошло и многое изменилось. К 1164 г. в Алеппо очутились правители-соседи Рено, в том числе граф расположенного к югу Триполи Раймунд III. В 1174 г. Нур-ад-Дин умер, и у мусульман Сирии и Египта разгорелась гражданская война. В Алеппо стали искать союза с франками. Все знатные пленники покинули заточение. Рено — последним и за самый большой выкуп — 120 000 золотых.
Сеньор Крака Моавского
Констанс давно умерла, в Антиохии княжил его пасынок. Рено отправился в Иерусалим. Там правил 16-летний Бодуэн IV Прокаженный (le Mesel). Он пожаловал Рено (через брак) важную сеньорию — самый дальний южный форпост королевства, Трансиорданию. Там в 1115 г.во время похода в Аравийскую Петру первый король Иерусалима, Балдуин I, построил Замок на Королевской Горе — Крак-де-Монреаль и два форпоста в Петре: крепость Аль-Хабис и замок Ле Во Муаз(Аль-Вуайера). В 1142 г. один из деятельных придворных и сподвижников третьего короля Иерусалима, Фулька I Анжуйского, Пейен Ле Бутийе приказал возвести на Скале Пустыни (Petra Deserti) другой замок — Крак, или Крак в земле Моавской (сегодня Эль-Карак). Он и стал столицей сеньории.
Она имела жизненно важное стратегическое значение. Так, позднее крестоносцы, потеряв Иерусалим, отказывались от шанса вновь получить его по причине того, что договоры не предусматривали возвращения им Трансиордании.
В 1177 г. Рено женился на наследнице Трансиорданской сеньории, Этьении де Мильи (Стефанья де Милли), важной даме королевства, дочери одного из магистров Храма и матери внука бессменного военного министра трех иерусалимских королей Онфруа II де Торона, юного Онфруа IV.
Владея замком Крак-де-Моабит и, соответственно, Трансиорданией, или Заиорданьем, Рено становился одним из самых важных, если не самым важным бароном королевства.
На печати расположена надпись которая говорит том, что Рено — государь города Петры и изображен замок Крак. Птица на аверсе считается сказочным гриффоном.
Кроме него был только один столь же крупный и столь же важный светский сеньор, Раймунд III, граф отдельного государства, Триполи. Помимо графства он, так же как и Рено через брак, владел частью Иерусалимского королевства — княжеством Галилея со столицей в Тивериаде на берегу Генисаретского озера.
Раймунд был потомком участника 1-го похода, Раймунда де Сен-Жилля, или Раймунда Тулузского, являлся родичем правящего короля (бабка Бодуэна IV приходилась старшей сестрой матери Раймунда III). Он, конечно же, не считал Рено ровней, как, впрочем, невысоко ценили «пришлых» и другие «местные» — нобилитет королевства делился на две партии.
«Местные» и «пришлые»
Как следует из названия, партия «местных» в основном состояла из тех, кто родился и жил в Святой Земле. С пришлыми — чужаками из-за моря — все несколько сложнее: в партии Рено состояли номинальный граф Эдессы Жослен III и его сестра, мать короля Бодуэна IV и его старшей сестры Сибиллы, Агнесса де Куртене. И Жослен, и Агнесса родились на Востоке. Впрочем, в партию «местных» входил и прибывший в Левант только в середине 70-х военный министр Амори де Лузиньян (впоследствии король Кипра и номинально Иерусалима как Амори II).
Видными фигурами из истинно местных, кроме графа Триполи, в партии были братья Бодуэн и Балиан Ибелинские. Последнего режиссер Р. Скотт зачем-то сделал бастардом в своем «Царстве небесном». Однако обозначенный в фильме роман, или романчик между Сибиллой и одним из Ибелинов присутствовал на самом деле. Только не с младшим, Балианом, а со старшим, Бодуэном. Окажись Бодуэн удачливее, ситуация в королевстве могла повернуться и по-иному. Но вмешалась война.
Война с Саладином в 70-ые
В 1177 Салах ад-Дин (известный больше как Саладин) выступил из Египта и попытался захватить Иерусалим. Смелость юного короля и своевременное вмешательство Рено, тогдашнего регента, привели к катастрофическому разгрому египтян под Монжизаром 25 ноября. Арабские источники утверждают что победа была одержана именно благодаря Рено.
Огромная армия погибла, Саладин спасся чудом. Однако к 1179 году он вернулся и начал действовать из Дамаска. В Галилее ему способствовала удача. 10 апреля армия франков потерпела поражение, хотя и не фатальное. Однако многие нобили попали в плен, в том числе и Балдуин де Ибелин.
Он сумел выкупиться, заняв денег у императора Мануила, но Сибилла не дождалась его. На пути Бодуэна встала мать Сибиллы, Агнесса. Она сдружилась с Амори де Лузиньяном, оказавшимся готовым упрочить собственное положение за счет шага, невыгодного для «местных». Амори вызвал с юга Франции красавца младшего брата, Ги (иногда Гвидо). Он сумел понравиться Сибилле и вскоре состоялась свадьба, приблизившая «пришлого» Ги де Лузиньяна к трону как зятя короля и отчима его племянника (сына Сибиллы от первого брака).
Война с Саладином в начале 80-ых
Удалившись в удел, Рено принялся за нападения на мусульманские караваны, следовавшие мимо Крака, а также стал устраивать набеги на вражескую территорию (однажды он орудовал даже в предместьях Медины). Осенью 1182 г. Рено организовал дерзкий морской рейд.
Суда — и довольно большие — были построены и испытаны на воде Мертвого моря, после чего разобраны и перенесены на побережье Красного с помощью верблюдов. Три из пяти больших кораблей около полугода наводили страх и ужас на жителей исконно мусульманских владений, никогда ранее не видевших крестоносцев так близко. Однако к весне 1183 г. заместители Саладина в Египте тоже построили корабли, спустили их в Красное море и скоро принудили матросов и солдат Рено сойти на сушу, где они (не более 900 чел.) потерпели в итоге поражение в трехдневной битве. Пленных затем церемониально обезглавили в разных городах империи Саладина.
Самому Рено в Краке Моавском пришлось выдержать две осады Саладина, который поклялся отомстить и убить барона собственной рукой. Однако обе попытки взять твердыню (осенью 1183 и в конце лета 1184 гг.) оказались безуспешными.
Помимо двух этих осад первая половина 80-ых годов XII века интересна ключевым эпизодом у Прудов, или Источников Голиафа в Галилее в первую неделю октября 1183 г., в котором тоже, конечно же, участвовал Рено де Шатийон. Большая армия Саладина и крупное (1300 рыцарей плюс пехота) войско крестоносцев почти мирно разошлись после довольно пассивного недельного противостояния.
В роли крайнего во всей этой неприглядной истории оказался Ги де Лузиньян, муж Сибиллы Иерусалимской, отчим малолетнего Бодуэнетта и регент. В трусости его обвинили как раз традиционно умеренные, склонные к компромиссам и осторожности «местные». То же самое услышал он, разумеется, от своей партии «пришлых» и от короля. Последний отстранил Ги от обязанностей регента королевства.
Обострение противостояния с Саладином
В 1186 г. умер последний наследный и законно признанный 8-летний король Иерусалима, Бодуэн V, переживший своего дядюшку и тезку под номером 4 примерно на год. Трон оказался вакантным, чего давно уже ожидали, одни со страхом, а другие с нетерпеливым вожделением.
«Пришлые» находились в более выгодном положении и устроили коронацию Ги. «Местные» во главе с Раймундом избрали королем Онфруа как мужа младшей — единокровной — сестры Бодуэна IV, Изабеллы Анжуйской, или Изабеллы Комниной. Гражданской войны не случилось только потому, что кандидат «местных», Онфруа, бежал из лагеря Раймунда в Иерусалим к Сибилле и принес ей и Ги вассальную присягу.
В свою очередь Саладин, покончивший с подчинением «своих», почувствовал себя наконец готовым всей силой обрушиться на врагов веры, среди которых он долгое время поддерживал имидж себя как некоего доброго дядюшки и соседа. Ему, однако, требовался повод. И он нашелся.
То ли в конце 1186, то ли в начале 1187 гг. Рено опять ограбил богатый мусульманский караван. Выручка составила 200 000 золотых. Но главное, с караваном следовала сестра Саладина, которую 61-летний Рено будто бы изнасиловал.
Он и раньше мало уважал иммунитет мусульманских купцов и паломников, отвечая на претензии резонным возражением, что у короля, может быть, и мир с неверными, но у него, сеньора Крака, такого мира нет и быть не может. То же самое услышали и теперь посланники Саладина, и король Ги, которому Рено напомнил, что он «хозяин в своей земле, как король в своей». Добавим к этому страшные рассказы о судьбе мусульманских пленников в Краке Моавском (некоторых Рено сажал в очень тесные ямы, других сбрасывал с высоких стен замка). Одним словом, злодея надо было обуздать.
Саладин со своей стороны устроил рейд на христианские территории в Галилее 1 мая 1187 г. Поняв после этого, что столкновения не избежать, лидеры латинян прекратили наконец распри и начали готовиться к решающей битве.
Последняя битва
Смерть Рено де Шатийона2 июля 1187 г., в разбитом в предместьях Акры, в Сефории, лагере, Ги де Лузиньян, как видно, не забыл противостояния почти 4-летней давности во все той же Галилее, но опять поступил в соответствии со своим характером — сказал «да» и тем, и другим. Согласившись сначала на предложенную на военном совете Раймундом III выжидательную тактику, он затем уступил настоянию магистра Храма, Жерара де Ридфора, в кулуарной беседе по душам и дал приказ выступать навстречу Саладину.
Условия местности, состояние армии, чрезвычайная даже для тех мест жара, диспозиция и, наконец, отсутствие единства и лидерства в рядах крестоносцев привели к тому, к чему и должны были привести перед лицом хитрого, умного и удачливого врага. Вся армия королевства угодила в западню, выбраться из которой, помимо отдельных счастливчиков, сумели лишь организованные отряды «местных», старых друзей Саладина — Раймунда III и Балиана Ибелинского. Все прочие — включая короля Ги, его брата Амори, магистра Жерара и, разумеется, Рено де Шайтиона — до последнего дрались в окружении у так называемых Рогов Хаттина в считанных километрах от Тивериады, пока после полудня 4 июля не пали кони и не погибли или не рухнули от изнеможения верные телохранители.
Не зная, видно, как поступить, чтобы сдержать клятву убить Рено собственной рукой, Саладин начал откровенно провоцировать его: «А что, господин Рено, если бы я был сейчас вашим пленником, а не вы моим, как бы вы тогда поступили со мной». Рено ответил со свойственной ему дерзостью: «Если бы вы были моим пленником, я бы отрубил вам голову».
Сразу отрубить голову заклятому врагу у Саладина не получилось — работу доделали верные мамелюки. Зато он смог воспользоваться убийством в пропагандистских целях. Голову Рено де Шатийона долго еще возили по градам и весям, дабы показать мусульманам, что повелитель держит слово, а злейший враг их, князь Арнаут, мертв и больше не вернется.
Что бы и кто ни говорил тогда и потом, Рено де Шатийон встретил смерть так, как и должен был встретить — глядя ей в глаза и усмехаясь.
Правда и вымысел о Рено де Шатийоне
Рено де Шатийон никогда не был тамплиером, даже так называемым собратом ордена, в каковые нередко записывались те, кто не хотел совсем порывать с миром и окончательно уходить пусть и в вооружённые, но монахи. А вот Раймунд III, кстати, являлся собратом ордена госпитальеров, которые помогли ему в свое время заплатить выкуп и освободиться из плена.
С Жераром де Ридфором, магистром ордена Храма в 1184/5-89 гг., Рено связывали скорее всего общая неприязнь к графу Раймунду и бескомпромиссное желание драться с врагами веры. В конце концов, они, очевидно, считали это своим долгом — оба приносили обет крестоносцев, требовавший борьбы с врагами Христа.
Ограбление караванов (как и опустошение земли неприятеля, в том числе угон или даже убийство мирных жителей) было не только и не столько следствием какой-то особенной жадности и жестокости, сколько являлось вполне естественным приемом из арсеналов ведения войны, причем не исключительно в одни лишь Средние века. Сажать пленников в ямы и подземелья, а также убивать их для забавы или же просто позволять умереть от слабости или болезни, тоже не есть какое-то особенное зверство, ибо история — а уж особенно история XII века — полна такого рода примерами. Одним словом, все это уж никак не ноу-хау Рено де Шатийона.Кстати, своих пленников,которые не могли выкупить себя, кидали со стен Крака еще живыми с кандалами на шее чтоб они не теряли сознание,а принимали смерть у подножия замка.Не зря его историки назвали "франкский бедуин".Именно он был первым из тех кто привел Иерусалимское королевство к гибели.
Ги де Лузиньян — на первый взгляд, такой же оппортунист и карьерист, как и сам Рено и тоже выгодно женившийся на удачно подвернувшейся вдове — был, как можно судить из некоторых высказываний и проявлений последнего, ему не очень-то приятен. Но Ги служил самым подходящим противовесом Раймунду, который (как потомок Бодуэна II пусть и по женской линии), в отличие от Рено и всех остальных в партии «пришлых», мог найти хоть какие-то оправдательные мотивы для узурпации трона. Допустить туда Раймунда Рено просто не мог, а потому выбирать не приходилось.
См. также
Источники
Baldwin, M. W. «Raymond III of Tripolis». Princeton, 1936.
Duggan, A. «The Story of the Crusade». London, 1963.
Nicholson, R. B. «Joscelyn III & the Fall of the Crusaders States». Brill, 1973.
Runciman, S. «A History of the Crusades», 2 vol. Cambridge, 1952.
Schlumberger, G. «Renaud de Châtillon…» Paris, 1898.
William of Tyre, «A History of Deeds Done Beyond the Sea» (английский перевод Historia rerum in patribus transmarinis gestarum, хроники Гийома Тирского. E. Atwater Bablock и A. C. Krey). New York, 1943.
«Estoire d’Eracle…» (через цитаты авторов 19-20 вв.)
«The Crusades», the author and narrator Terry Jones. BBC, 1995
Колин, А. «Князь Арнаут». «OCTO PRINT», 1998 г.
Колин, А. «Франкский демон». «OCTO PRINT», 1998 г.
Колин, А. «Адвокаты Гроба Господня». «OCTO PRINT», 1998 г.
Wikimedia Foundation. 2010.
